Женился на красавице смиренный Божий раб, и сразу стало нравиться гораздо больше баб.
Я был везунчик и счастливчик, судил и мыслил просвещенно, и не один прелестный лифчик при мне вздымался учащенно.
Душа улетит, и рассыпется тело, сотрутся следы, не оставив следа, а все, что внутри клокотало и пело, неслышно прольется ничем в никуда.
Извечно человеческая глина нуждается в деснице властелина, и трудно разобраться, чья вина, когда она домялась до гавна.
Я так привык уже к перу, что после смерти - верю в чудо - Творец позволит мне игру словосмесительного блуда.