Ты при всех на меня накликаешь позор: Я безбожник, я пьяница, чуть ли не вор! Я готов согласиться с твоими словами. Но достоин ли ты выносить приговор?
Где-то уже возле сорока глядя вверх медлительно и длинно, вдруг так остро видишь облака, словно это завтра будет глина.
Вдовцы Ахматовой и вдовы Мандельштама - бесчисленны. Душой неколебим, любой из них был рыцарь, конь и дама, и каждый был особенно любим.
Устал я жить как дилетант, я гласу Божескому внемлю и собираюсь свой талант навек зарыть в Святую землю.
Вдыхаю, полон наслаждения, Столичный воздух выхлопной. Что делать, ежели с рождения Он — дым отечества родной?!