Он был не глуп, дурак Наум, но был устроен так, что все пришедшее на ум он говорил, мудак.
Ослабли звуки струны, толкучка мыслей поредела, спадают ветхие штаны с насквозь прокуренного тела.
Хмурится, как море, небосвод, полнится печалью многоструйной. И не тучка, кажется, плывёт, а чадра утопленницы юной.
Для всех у нас отыщется работа, всегда в России требуются руки, так насухо мы высушим болота, что мучиться в пустынях будут внуки.
Чем ниже вниз, тем ниже страсти; а наверху? Наоборот? Народ своей достоин власти, а ей за что такой народ?