С возрастом яснеет божий мир, делается больно и обидно, ибо жизнь изношена до дыр и сквозь них былое наше видно.
Приходят, проходят, стираются годы, слетает, желтея, исписанный лист, прозрачен и призрачен воздух свободы, тюремный - удушлив, тяжел и нечист.
Он душой и темен и нищ, а игра его - светом лучится: божий дар неожидан, как прыщ, и на жопе он может случиться.
Кровью душа залита, я из легких огонь извергаю. Огненно-красным вином я чашу свою наполняю. Кровь огневая — вино. Глотаю я кровь и огонь, Кровь проливаю на кровь, огонь на огонь рассыпаю.