В стихах моих не музыка живет,
а шутка, запеченная в банальности,
ложащаяся грелкой на живот,
болящий несварением реальности.

Мы в политическом моменте
бурлим, ценя в себе его,
и странно видеть во френдленте
про котиков и рождество

Скакуна твоего, небом избранный шах.
Подковал золотыми гвоздями аллах,
Путь-дорогу серебряным выстелил снегом,
Чтоб копыта его не ступали во прах.

Стало сердце покалывать скверно,
стал ходить, будто ноги по пуду:
больше пить я не буду, наверное,
хоть и меньше, конечно, не буду.

Дойдут, дойдут до Бога жалобы,
раскрыв Божественному взору,
как, не стесняясь Божьей фауны,
внизу засрали Божью флору.