Наш путь извилист и неровен,
а жребий тёмен и превратен,
и только жирный чад жаровен
везде всегда надёжно внятен.

Ко мне явилось откровение
о смысле жизни и нирване,
но было выпить настроение,
и я забыл его по пьяни.

Прости Россию, милостивый бог,
за то, что спьяну рыщет без дорог,
не отзываясь сыну, кто смиренно
простил её, но отрезвить не смог.

Любовь завяла в час урочный,
и нынче я смиренно рад,
что мне остался беспорочный
гастрономический разврат.

У страха много этажей,
повадок, обликов и стилей,
страх тем острее, чем свежей,
и тем глубинней, чем остылей.