Жрецам и сторожам увялых истин,
протухших от побегов до корней,
особенно бывает ненавистен
наивный любознательный еврей.

Давно я дал себе обет,
и я блюду его давно:
какой бы я ни съел обед,
а ужин ем я все равно.

Наших будней мелкие мытарства,
прихоти и крахи своеволия -
горше, чем печали государства,
а цивилизации - тем более.

От нежных песен дев кудлатых
во мне бурлит, как тонкий яд,
мечта пернатых и женатых -
лететь, куда глаза глядят.

Российская лихая птица-тройка
со всех концов земли сейчас видна,
и кони бьют копытами так бойко,
что кажется, что движется она.