Во благо классу-гегемону, чтоб неослабно правил он, во всякий миг доступен шмону отдельно взятый гегемон.
Ушла. Унесла мою душу. Проходит за часом час. Прислушиваются уши, и смотрят зеницы глаз- Глаза у ушей вопрошают: «Вы слышали что-нибудь?» А уши у глаз вопрошают: «Не видели ль еще раз?»
От ловкости еврейской не спастись: прожив а русской почве срок большой, они даже смогли обзавестись загадочной славянскою душой.
Свистят ветра, свивая вьюгу, на звездах - вечность и покой, а мы елозим друг по другу, томясь надеждой и тоской.
Пускай витийствует припадочно любой, кто мыслями томим, а у меня ума достаточно, чтоб я не пользовался им.