Во благо классу-гегемону,
чтоб неослабно правил он,
во всякий миг доступен шмону
отдельно взятый гегемон.

Ушла. Унесла мою душу. Проходит за часом час.
Прислушиваются уши, и смотрят зеницы глаз-
Глаза у ушей вопрошают: «Вы слышали что-нибудь?»
А уши у глаз вопрошают: «Не видели ль еще раз?»

От ловкости еврейской не спастись:
прожив а русской почве срок большой,
они даже смогли обзавестись
загадочной славянскою душой.

Свистят ветра, свивая вьюгу,
на звездах - вечность и покой,
а мы елозим друг по другу,
томясь надеждой и тоской.

Пускай витийствует припадочно
любой, кто мыслями томим,
а у меня ума достаточно,
чтоб я не пользовался им.