Я жил во тьме и мгле,
потом я к свету вышел;
нет рая на земле,
но рая нет и выше.

Нелегко материнскому сердцу понять
И скорее — поймёт сам юнец:
Если памперсы спереди начали жать,
Значит сладкому детству — конец.

Был однажды с глупцом у меня разговор,
я в себя не приду от него до сих пор.
Для потомков далеких пишу в назиданье:
вы беседе такой предпочтите позор!

Когда, отказаться не вправе,
мы тонем в друзьях и приятелях,
я горестно думаю: Авель
задушен был в братских объятиях.

Когда сосед бывает пьян,
Я убеждаюсь всё сильней,
Что мы не все от обезьян,
Что кое-кто и от свиней.