И родом я чистый еврей, и лицом,
а дух мой (укрыть его некуда) -
останется русским, и дело с концом
(хотя и обрезанным некогда).

Семейный дом - наследственности храм.
Живу. Сижу с гостями. Эрудит.
Но бешеный азарт по временам
стреноженное сердце бередит.

Вражда развивает мой опыт,
а лесть меня сил бы лишила,
хотя с точки зрения жопы
приятнее мыло, чем шило.

Когда я крепко наберусь
и пьяным занят разговором,
в моей душе святая Русь горланит
песни под забором.

Приятно думать мне в Сибири,
что жребий мой совсем не нов,
что я на вечном русском пире
меж лучших - съеденных - сынов