Задули уста января
свечу следопыта, а зря.
Ещё не нашлись, не сыскались
заблудшие Русь и заря.

Я для слов ввел размеров Хайяма закон.
Да простит меня мудрый за свой камертон:
он и сам не видал новизны под Луною
и считал, что он первый во всем эпигон!

По будущему мысленно скитаясь
и дали различая понемногу,
я вижу, как старательный китаец
для негра ставит в Туле синагогу.

Пишу я вздор и ахинею,
херню и чушь ума отпетого,
но что поделаешь - имею
я удовольствие от этого.

Бутылка - непристойно хороша,
сулит потоки дерзостных суждений,
и ей навстречу светится душа,
любительница плотских услаждений.