Подёнщик, не ваши ли пальцы
рояль, уведённый в паяцы,
черствят из-за длинных рублей?
Скорей пересядьте за пяльцы.

Растает в шуме похорон
последних слов пустая лесть,
и тихо мне шепнёт Харон:
- А фляжка где? Стаканы есть.

То истомясь печалью личной,
то от погибели в вершке,
весь век по жизни горемычной
мечусь, как мышь в ночном горшке.

От ловкости еврейской не спастись:
прожив а русской почве срок большой,
они даже смогли обзавестись
загадочной славянскою душой.

Вон тот когда-то пел как соловей,
а этот был невинная овечка,
а я и в прошлой жизни был еврей -
отпетый наглый нищий из местечка.