Я слишком, ласточка, устал
от нежной устной канители,
я для ухаживанья стар - 
поговорим уже в постели.

Живя в загадочной отчизне
из ночи в день десятки лет,
мы пьем за русский образ жизни,
где образ есть, а жизни нет.

По давней наблюдательности личной
забавная печальность мне видна:
гавно глядит на мир оптимистичней,
чем те, кого воротит от гавна.

Снегом порошит моя усталость,
жизнь уже не книга, а страница,
в сердце - нарастающая жалость
к тем, кто мельтешит и суетится.

Об утечке умов с эмиграцией
мы в России нисколько не тужим,
потому что весь ум ихней нации
никому здесь и на хер не нужен.