Варясь в густой еврейской каше,
смотрю вокруг, угрюм и тих:
кишмя кишат сплошные наши,
но мало подлинно своих.

Я жил как все другие люди,
а если в чем-то слишком лично,
то пусть Господь не обессудит
и даст попробовать вторично.

Умерь обильные корма,
возделывай свой сад,
и будет стройная корма
и собранный фасад.

 Погиб поэт во цвете лет,
А мог бы жить и ныне.
Прощай, поэт. Большой привет
Бесплатной медицине. 

 Здесь погребен не идиот,
Хотя, возможно, и не гений.
Но не отмахивайтесь от
Моих загробных наставлений.