А ночью небо раскололось, и свод небес раскрылся весь, и я услышал дальний голос: не бойся смерти, пьют и здесь.
Что-то я сдурел на склоне лет, строки словоблудствуют в куплет, даже про желудка несварение тянет написать стихотворение.
Надеюсь, я коллег не раню, сказав о нашей безнадежности, поскольку Пушкин слушал няню, а мы - подонков разной сложности.
Между мелкого, мерзкого, мглистого я живу и судьбу не кляну, а большого кто хочет и чистого, пусть он яйца помоет слону.