Я много колобродил и грешил,
презревши воздаяния опасность,
а многое сумел и совершил
единственно, чтоб выяснить напрасность.

Вновь себя рассматривал подробно:
выщипали годы мои перья;
сестрам милосердия подобно,
брат благоразумия теперь я.

Российские штормы и штили
ритмично и сами собой,
меняясь по форме и в стиле,
сменяют разбой на разбой.

Она была собой прекрасна,
и ей владел любой подлец;
она была на все согласна,
и даже - на худой конец.

Призадумался я тут намедни,
Как подёргала жизнь за рукав:
Если жить каждый день, как последний,
То однажды окажешься прав!