За стойкость в безумной судьбе,
за смех, за азарт, за движенье - 
еврей вызывает к себе
лютое уважение.

Не верю в принцев я из оборванцев,
Ни в Золушек в нарядах из парчи.
Проснуться можно писаным красавцем,
Но из-за недержания мочи. 

Шебуршит колючий снег.
В стужу и во мраке
Мерзнет бедный человек —
Лучший друг собаки.

Пахан был дух и голос множества,
в нем воплотилось большинство;
он был великое ничтожество,
за что и вышел в божество.

По многим ездил я местам,
и понял я не без печали:
евреев любят только там,
где их ни разу не встречали.