Везде одинаков Господень посев,
и врут нам о разнице наций;
все люди - евреи, и просто не все
нашли пока смелость признаться. 

Ступить уж невозможно
На улицах центральных,
Навалено, наложено
Кругом одних Навальных.

Поистине загадочна природа,
из тайны шиты все ее покровы;
откуда скорбь еврейского народа
во взгляде у соседкиной коровы?

Диван подо мною. Один в тишине
лежу и тоской себя мучаю.
А Пушкина строчки летают во мне,
зовя своровать их по случаю.

Не жду от Музы чудо-случая,
Веду себя скромней и тише я:
Когда таланта нет могучего,
Сгодятся и четверостишия