Во всех углах и метрополиях
затворник судеб мировых,
еврей, живя в чужих историях
невольно вляпывается в них.

Друзья мои живость утратили,
угрюмыми ходят и лысыми,
хоть климат наш так замечателен,
что мыши становятся крысами.

Настанет наконец-то благодать:
Курс на мораль и "скрепы" огласили.
Но лучше никому не попадать
В суды коричневеющей России.

Депутаты в третьем поколении
Вырастают в коридорах думских,
Страшно мне представить на мгновение,
Через десять лет парламент русский. 

Я влачу стандартнейшую участь,
коя мне мила и не обидна,
а моя божественная сущность
лишь моей собаке очевидна.