Мой миленький дружок не дует в свой рожок, и будут у дружка за это два рожка.
Аскетом я б весь век провел, но тайным страхом озабочен: святого блесткий ореол для комаров приманчив очень.
Вдруг мысли потянулись вереницей, хотел я занести их на скрижали, перо уже бежало по странице, но дуры эти дальше побежали.
Ночная жизнь везде кипит, над ней ни век, ни вождь не властен, взор волооких волокит сочится липким сладострастьем.
Я хотел и страстей не сумел побороть; Над душою царит ненасытная плоть. Но я верю в великую милость господню: После смерти простит мои кости господь.