Наш век легко плодит субъекта с холодной згой в очах порочных, с мешком гавна и интеллекта на двух конечностях непрочных.
Дым горящих стенаний моих — небосвода одежды, От бессонных мучений в ночах не смыкаю я вежды. В туфлях жизни колючки бесстыдно мне ноги язвят, И разбито о камень стекло моей хрупкой надежды.
Стране не вылезть из дерьма, В которой столько лет упрямо Иван кивает на Петра, И оба дружно — на Абрама.
Летит по жизни оголтело, бредет по грязи не спеша мое сентябрьское тело, моя апрельская душа.
Вспоминая о времени прожитом, я мотаю замшелую нить, и уже непонятно мне, что же там помешало мне сгинуть и сгнить.