Лишь перед смертью человек
соображает, кончив путь,
что слишком короток наше век,
чтобы спешить куда-нибудь.

Тому, что в семействе трещина,
всюду одна причина:
в жене пробудилась женщина,
в муже уснул мужчина.

Глупо жгли мы дух и тело
раньше времени дотла;
если б молодость умела,
то и старость бы могла.

Был однажды с глупцом у меня разговор,
я в себя не приду от него до сих пор.
Для потомков далеких пишу в назиданье:
вы беседе такой предпочтите позор!

С годами жизнь пойдет налаженней
и все забудется, конечно,
но хрип ключа в замочной скважине
во мне останется навечно.