В этой жизни мелькнувшей земной - отживал я её на износ - было столько понюхано мной, что угрюмо понурился нос.
Как от жучков берёгся шкаф, Так я от вас спасал фигуру. Пока, в углу меня зажав, Вы не взялись за фурнитуру.
Снова пьянка тянется шальная, в мире всюду - ясная погода, радость в каждом госте мне двойная - от его прихода и ухода.
Надежды огненный отвар в душе кипит и пламенеет: еврей, имеющий товар, бодрей того, кто не имеет.
У старости душа настороже; еще я в силах жить и в силах петь, еще всего хочу я, но уже - слабее, чем хотелось бы хотеть.