Съев пуды совместной каши
и года отдав борьбе,
всем хорошим в бабах наших
мы обязаны себе.

Стариками станут люди,
чей зародыш делал я,
а дотоле сохнуть будет
репутация моя.

Знать не зная спешки верхоглядства,
чужд скоропалительным суждениям,
Бог на наше суетное блядство
смотрит с терпеливым снисхождением.

По счастью, все, что омерзительно
и душу гневом бередит,
не существует в мире длительно,
а мерзость новую родит.

На дамскую верность король уповает. 
А дама мечтает, увы, о вальте. 
Король даме сердце свое открывает, 
А дама - вальту. Но уже декольте.