Хоть густа забвения трава, только есть печали не избытые: умерли прекрасные слова, подлым словоблудием убитые.
В шумных рощах российской словесности, где поток посетителей густ, хорошо затеряться в безвестности, чтоб туристы не срали под куст.
Не знаю, как по Божьей смете должна сгореть моя спираль, но я бы выбрал датой смерти число тридцатое, февраль.
Меня порою даже забавляет возможность грабежей или пожаров: реальная опасность исцеляет от множества надуманных кошмаров.
Оттого, что неправеден мир, не страдай, Не тверди нам о смерти и сам не рыдай, Наливай в пиалу эту алую влагу, Белогрудой красавице сердце отдай.