При папах выросшие дети
в конце палаческой утопии
за пап нисколько не в ответе,
хотя отцов - живые копии.

Болезни, полные коварства,
я сам лечу, как понимаю:
мне помогают все лекарства,
которых я не принимаю.

Без угрызений и стыда
не по-еврейски я живу:
моя любимая еда
при жизни хрюкала в хлеву.

Повлёкся я стезёй порока,
себе подобных не виня,
а страха бес и бес упрёка
давно оставили меня.

Ты вождей наших, Боже, прости,
их легко, хлопотливых, понять:
им охота Россию спасти,
но притом ничего не менять.