В цепи причин и соответствий, несущих беды, хворь и срам, я не нашёл дурных последствий от пития по вечерам.
Единство вкуса, запаха и цвета в гармонии с блаженством интеллекта являет нам тарелка винегрета, бутылкой довершаясь до комплекта.
Всю жизнь философ похотливо стремился истине вдогон; штаны марксизма снять не в силах - чего хотел от бабы он?
Без угрызений и стыда не по-еврейски я живу: моя любимая еда при жизни хрюкала в хлеву.
Я на время очень уповаю, свет еще забрезжит за окном, я ростки надежды поливаю чтением, любовью и вином.