Во времена тревог и хруста
сердца охватывает властно
эпидемическое чувство
томящей зыбкости пространства.

Случайно встретившись в аду
с отпетой шлюхой, мной воспетой,
вернусь я на сковороду
уже, возможно, с сигаретой.

Вновь на старости лет я у страсти в плену.
Разве иначе я пристрастился б к вину?
Все обеты нарушил возлюбленной ради
И, рыдая, свое безрассудство кляну.

Раскрылась доселе закрытая дверь,
напиток познания сладок,
небесная высь - не девица теперь,
и больше в ней стало загадок.

Ошарашен новостями с Кипра я,
Не успел закрыть счета в оффшоре.
А потом мысль промелькнула хитрая,
их ведь не было, вот это точно горе.