Когда-нибудь я стану знаменит, по мне окрестят марку папирос, и выяснит лингвист-антисемит, что был я прибалтийский эскимос.
Деде Мороз в мешочек бомбу подложил, И подарок этот мальчику вручил. Не плясать мальчонке, песню не запеть, Даже шапку больше не на что надеть.
С интересом ловлю я детали наступающей старческой слабости: мне стихи мои нравиться стали и хуле я внимаю без радости.
Талантлив, тот, кто всех других короче: Суворов, Пушкин, тот же Бонапарт. И я среди коротких, между прочим, Всего лишь с кепкой метр – шестьдесят!
Плетясь по трясине семейного долга и в каше варясь бытовой, жена у еврея болеет так долго, что стать успевает вдовой.