В коррупции мы вырвались вперёд, И смертность выше Чада и Уганды. Но долго огорчаться не даёт Нам добрая машина пропаганды.
Гегемон оказался растленен, вороват и блудливо-разумен; если ожил бы дедушка Ленин, то немедленно снова бы умер.
Не темная меня склоняла воля к запою после прожитого дня: я больше получал от алкоголя, чем пьянство отнимало у меня.
Не позабыл чиновничьих стараний На пенсию ушедший бюрократ, И для него простой вопрос «Кто крайний?» По-страшному звучит — «Кто виноват?»
Боюсь, что еврея постигнет в тепле разжиженность духа и крови: еврейское семя на мерзлой земле взрастает гораздо махровей.