В коррупции мы вырвались вперёд, И смертность выше Чада и Уганды. Но долго огорчаться не даёт Нам добрая машина пропаганды.
Она была готова ошибиться, Приняв его в мечтах за идеал. Она хотела вечером влюбиться, А он, мерзавец, трубку не поднял.
Конечно, всюду ложь и фальшь, тоска, абсурд и бред, но к водке рубят сельдь на фарш, а к мясу - винегрет.
Струны натянувши на гитары, чувствуя горенье и напор, обо мне напишут мемуары те, кого не видел я в упор.
Экклезиаст ещё заметил: соблазну как ни прекословь, но где подует шалый ветер, туда он дуть вернётся вновь.