Не зря мои старанья так упорны: стишки мои похожи, что не странно, законченным изяществом их формы - на катышки козла или барана.
Я снизил бытие свое до быта, я весь теперь в земной моей судьбе, и прошлое настолько мной забыто, что крылья раздражают при ходьбе.
Когда от тепла диктатуры эпоха кишит саранчой, бумажные стены культуры горят или пахнут мочой.
Кочевник я. Про все, что вижу, незамедлительно пою, и даже говный прах не ниже высоких прав на песнь мою.
Вор хает вора возмущенно, глухого учит жить немой, галдят слепые восхищенно, как ловко бегает хромой.