В Москве привычное явление - Повсюду слышно речь гортанную, А коренное население Уже почти как иностранное.
Моим стихам придет черед, когда зима узду ослабит, их переписчик переврет и декламатор испохабит.
Внизу - скоты, что в лучшем тихо пьют. Вверху - подонки, коим это нужно. Меж ними - мы, дрожа за свой уют, Про путь России блеяли недружно...
И сер нащ русский Цицерон, и вездесущ, как мышь, а мыслит: "Цыц, Арон!" и "Рабинович, кыш!"
Уже меня утехи карнавала огнем не зажигают, как ни грустно, душа светлеет медленно и вяло, смеркается - стремительно и густо.