Среди прочих нравственных калек я имел зарплату и заботу выполнить завет моих коллег: <Изя, не убейся об работу!>
Часы летят, как космонавты, спаляя месяцы дотла, ползут в глухое послезавтра позавчерашние дела.
Не верю я, хоть удави, когда в соплях от сантиментов поет мне песни о любви хор безголосых импотентов.
Народного горя печальники надрывно про это кричали, теперь они вышли в начальницей, и стало в них меньше печали.
Я мечтал ли, убогий фантаст, не способный к лихим переменам, что однажды отвагу придаст мне Россия под жопу коленом?