Всегда художников плеяда свой услаждала горький век струеньем уксуса и яда на выдающихся коллег.
В неволе зависть круче тлеет и злее травит бытие; в соседней камере светлее и воля ближе из нее.
С еврейским тайным умыслом слияние заметно в каждом факте и событии, и слабое еврейское влияние пока только на Марсе и Юпитере.
я устал. Надоели дети, бабы, водка и пироги. Что же держит меня на свете? Чувство юмора и долги.
В те благословенные года жили неразборчиво и шало, с пылкостью любили мы тогда все, что шевелилось и дышало.