Я жизнь любил весьма усердно,
я был решителен и грешен,
за что во дни, где станет скверно,
я буду памятью утешен.

Густы в России перемены,
но чуда нет еще покуда;
растут у многих партий члены,
а с головами очень худо.

Прихваченный вопросом графомана,
понравилась ли мне его бурда,
я мягко отвечаю без обмана,
что я читать не стал, однако – да.

Меня друзья на лжи ловили
И в этом грех великий видели...
Но за вранье меня любили,
А вот за правду — ненавидели!

Вновь меня знакомые сейчас
будут наставлять, кормя котлетами;
счастье, что Творец не слышит нас - 
мы б Его затрахали советами.