Живу я, как однажды обнаружил
по горестному чувству неуюта, -
чужой и неприкаянно ненужный,
как памятник забытому кому-то.

Так долго гнул он горб и бедно ел,
что, вдруг узду удачи ухватив,
настолько от успеха охуел,
что носит как берет презерватив.

Изнасилована временем
и помята, как перина,
власть немножечко беременна,
но по-прежнему невинна.

Не знаю, зависть - грех или не грех,
Но всё-таки могу предположить,
Что свой позор нетрудно пережить.
Сложнее пережить чужой успех. 

Я не искал чинов и званий,
но очень часто, слава богу,
тоску несбывшихся желаний
менял на сбывшихся изжогу.