Живу я, как однажды обнаружил по горестному чувству неуюта, - чужой и неприкаянно ненужный, как памятник забытому кому-то.
Так долго гнул он горб и бедно ел, что, вдруг узду удачи ухватив, настолько от успеха охуел, что носит как берет презерватив.
Изнасилована временем и помята, как перина, власть немножечко беременна, но по-прежнему невинна.
Не знаю, зависть - грех или не грех, Но всё-таки могу предположить, Что свой позор нетрудно пережить. Сложнее пережить чужой успех.
Я не искал чинов и званий, но очень часто, слава богу, тоску несбывшихся желаний менял на сбывшихся изжогу.