Мир полон жалости, соплей
и филантропии унылой,
но нету зла на свете злей
добра, внедряемого силой.

Душевно я вполне здоров,
и съесть меня тщеславию невмочь,
я творческих десяток вечеров
легко отдам за творческую ночь.

Какие песни пели мы в «хрущобах» —
Русланова, Утёсов и Кобзон.
А нынче модны песни в небоскрёбах
От «Фабрики» и уголовных зон...

В лабиринтах, капканах и каверзах рос
мой текущий сквозь вечность народ;
даже нос у еврея висит, как вопрос,
опрокинутый наоборот.

Года — мерило возраста формальное,
Ведь старость побеждает нас тогда,
Когда эксперименты сексуальные
Приносят меньше счастья, чем труда.