Мир полон жалости, соплей и филантропии унылой, но нету зла на свете злей добра, внедряемого силой.
Душевно я вполне здоров, и съесть меня тщеславию невмочь, я творческих десяток вечеров легко отдам за творческую ночь.
Какие песни пели мы в «хрущобах» — Русланова, Утёсов и Кобзон. А нынче модны песни в небоскрёбах От «Фабрики» и уголовных зон...
В лабиринтах, капканах и каверзах рос мой текущий сквозь вечность народ; даже нос у еврея висит, как вопрос, опрокинутый наоборот.
Года — мерило возраста формальное, Ведь старость побеждает нас тогда, Когда эксперименты сексуальные Приносят меньше счастья, чем труда.