Глядят в огонь глаза смурные, и смутный гул плывет в крови; огонь тревожит в нас немые пещерной памяти слои.
Нисколько сам не мысля в высшем смысле, слежу я сквозь умильную слезу, как сутками высиживают мысли мыслители, широкие в тазу.
Людей давно уже делю - по слову, тону, жесту, взгляду - на тех, кому я сам налью, и тех, с кем рядом пить не сяду.
Среди всемирных прохиндеев и где клубится крупный сброд — заметно много иудеев: широк талантом наш народ.
Куда по смерти душу примут, я с Богом торга не веду; в раю намного мягче климат, но лучше общество в аду.