На трупах и могилах вдруг возник
шумливый рай пивных и кабаков,
и лишь <за что боролись?> хилый крик
стихает у последних стариков.

Евреи кинулись в отъезд,
а в наших жизнях подневольных
опять болят пустоты мест -
сердечных, спальных и застольных.

Наш разум налегке и на скаку
вторгается в округу тайных сфер,
поскольку ненадолго дураку
стеклянный хер.

Зря и глупо иные находят,
что ученье - пустяк безразличный:
человек через школу проходит
из родильного дома - в публичный.

После пьянок, после буйных оргий,
От которых чуть не околел,
Я молюсь тебе, Святой Георгий —
Ты один, кто Змия одолел!