Сдирая старые обои, Найдёшь газетные листы. И никогда не знаешь ты, Что новое ты в них откроешь.
Ценя покой в душе и нервах, я пребываю в людях средних, и, хоть последний между первых, зато я первый из последних.
Божий мир так бестрепетно ясен и, однако, так сложен притом, что никак и ничуть не напрасен страх и труд не остаться скотом.
Дух бунтарский? Временный обман. Устаёшь тянуться за звездой его. Двадцать лет - и мальчик Бананан Плавно превратится в Козлодоева.
Нет сильнее терзающей горести, жарче муки и боли острей, чем огонь угрызения совести; и ничто не проходит быстрей.