Да, друзья-художники, вы правы,
что несправедлив жестокий срок,
ибо на лучах посмертной славы
хочется при жизни спечь пирог.

Она меня не мучает,
Валяюсь с ней весь день —
Подругой своей лучшею,
Зовущеюся — лень.

Ты не очень-то щедр, всемогущий творец:
Сколько в мире тобою разбитых сердец!
Губ рубиновых, мускусных локонов сколько
Ты, как скряга, упрятал в бездонный ларец!

Когда я крепко наберусь
и пьяным занят разговором,
в моей душе святая Русь горланит
песни под забором.

Вокруг окраины окрестности
плывет луны латунный лик,
легко кладя на облик местности
негромкой грусти бледный блик.