Соблазнам не умея возражать, я все же твердой линии держусь: греха мне все равно не избежать, так я им заодно и наслажусь.
В душе моей не тускло и не пусто, и, даму если вижу в неглиже, я чувствую в себе живое чувство, но это чувство юмора уже.
Глазея пристально и праздно, я очень странствовать люблю, но вижу мир ясней гораздо, когда я в комнате дремлю.
Без угрызений и стыда не по-еврейски я живу: моя любимая еда при жизни хрюкала в хлеву.
Сказавши, не солгав и не похвастав, что страху я не слишком поддаюсь, не скрою, что боюсь энтузиастов и очень активистов я боюсь.