Да, мне умерить пыл и прыть пора уже давно; я пить не брошу, но курить не брошу все равно.
Москва! Как много в этом звуке: Пожары, пробки без конца И загребающие руки Внутри Садового кольца
Царь-колокол безгласен, поломатый, Царь-пушка не стреляет, мать ети; и ясно, что евреи виноваты, осталось только летопись найти.
Какое счастье - на закате Бесцельно прожитых мгновений, Отбросив прошлое как платье, Твои обхватывать колени...
Хотя за годы одичания смогли язык мы уберечь, но эхо нашего молчания нам до сих пор калечит речь.