Да, мне умерить пыл и прыть
пора уже давно;
я пить не брошу, но курить
не брошу все равно.

Москва! Как много в этом звуке:
Пожары, пробки без конца
И загребающие руки
Внутри Садового кольца

Царь-колокол безгласен, поломатый,
Царь-пушка не стреляет, мать ети;
и ясно, что евреи виноваты,
осталось только летопись найти.

Какое счастье - на закате
Бесцельно прожитых мгновений,
Отбросив прошлое как платье,
Твои обхватывать колени...

Хотя за годы одичания
смогли язык мы уберечь,
но эхо нашего молчания
нам до сих пор калечит речь.