Конечно, это горько и обидно, однако долгой жизни под конец мне стало совершенно очевидно, что люди происходят от овец.
Погрязши в низких наслаждениях, их аналитик и рапсод, я достигал в моих падениях весьма заоблачных высот.
Зачем под сень могильных плит нести мне боль ушедших лет? Собрав мешок моих обид, в него я плюну им вослед.
Когда-то всюду злаки зрели, славяне строили свой Рим, и древнерусские евреи писали летописи им.
В тюрьме я понял: Божий глас во мне звучал зимой и летом: налей и выпей, много раз ты вспомнишь с радостью об этом.