По дряхлости скончался своевременно режим, из жизни сделавший надгробие; российская толпа теперь беременна мечтой родить себе его подобие.
Из двух несхожих половин мой дух слагается двояко: в одной - лукавствует раввин, в другой - витийствует гуляка.
Часы летят, как космонавты, спаляя месяцы дотла, ползут в глухое послезавтра позавчерашние дела.
Евреи кинулись в отъезд, а в наших жизнях подневольных опять болят пустоты мест - сердечных, спальных и застольных.
Вчера я так вошел в экстаз, ища для брани выражения, что только старый унитаз такие знает извержения.