Меня любой прохожий чтобы помнил, а правнук справедливо мной гордился, мой бюст уже лежит в каменоломне, а скульптор обманул и не родился.
Песочные часы бегут быстрей, когда бесплодно капанье песка; нет праздничности в праздности моей, удушливой, как скука и тоска.
Вел себя придурком я везде, но за мной фортуна поспевала, вилами писал я на воде, и вода немедля застывала.
Стареем, но признаться не хотим, Что печень ноет, да и сердце тоже. А женщины, с которыми мы спим Из года в год моложе и моложе.
В Москве я сохранил бы мавзолей как память о повальном появлении безумных и слепых учителей в помешанном на крови поколении.