Враги мои, бедняги, нету дня, чтоб я вас не задел, мелькая мимо; не мучайтесь, увидевши меня: я жив еще, но это поправимо.
Характер мира - символический, но как мы смыслы ни толкуй, а символ истинно фаллический и безусловный - только хуй.
В тюрьму посажен за грехи и, сторожимый мразью разной, я душу вкладывал в стихи, а их носил под пяткой грязной.
Не тиражируй, друг мой, слухов, компрометирующих власть; ведь у недремлющего уха внизу не хер висит, а пасть.
Ощущаю опять и снова и блаженствую, ощутив, что в Начале отнюдь не слово, а мелодия и мотив.