Ты был и есть в моей судьбе, хоть был общенья срок недолог; я написал бы о тебе, но жалко - я не гельминтолог.
Я лягу в землю плотью смертной, уже недвижной и немой, и тени дев толпой несметной бесплотный дух облепят мой.
На мои вопросы тихие о дальнейшей биографии отвечали грустно пифии: нет прогноза в мире мафии.
Во мне талант врачами признан, во мне ночами дух не спит и застарелым рифматизмом в суставах умственных скрипит.
Люблю в беседах элемент судьбы миров и звездной пыли как тонкий аккомпанемент к опустошению бутыли.