Хмельные от праведной страсти, крутые в решеньях кромешных, святые, дорвавшись до власти, намного опаснее грешных.
Отнюдь я, выпив, не пою, а учиняю праздник духа, плетя мелодию свою душой без голоса и слуха.
Разгулялись евреи, не чуя узды, зацвели, как болотные лилии, распустили язык, любят быстрой езды и коварно меняют фамилии.
В любви и смерти находя неисчерпаемую тему, я не плевал в портрет вождя, поскольку клал на всю систему.
Над ним невзгода не нависла, Везло ему и до, и после: Он счастлив был, когда женился, И счастлив был, когда развелся.