В мире нет резвее и шустрей, прытче и проворней(будто птица), чем немолодой больной еврей, ищущий возможность прокормиться.
Что без гостинца дар мой гонимца, коль зришь в крестоносце крестоносимца.
Ленив, лукав и невынослив, я предан выпивке и блуду, перенося дела на после того, как я о них забуду.
Безумство чудаков - их миллион, толкующих устройство мироздания, - вливается в витающий бульон, питательный для вирусов познания.
Мы жизнь перестроить старались, Чтоб было не страшно стареть. Но органы все же остались, Готовые всех поиметь.